Салтыков в письме приятелю В. П. Безобразову:
«С самого приезда моего сюда я постоянно нахожусь в совершенно каторжной работе и не только не могу ничем заняться, но, положительно, даже прочитать ничего не могу. Одним словом, я если не раскаиваюсь, то, во всяком случае, крайне негодую на себя за то, что взял место в Рязани. Подобного скопища всякого рода противозаконий и бессмыслия вряд ли можно найти, и вятское плутовство есть не более как добродушие [по сравнению] с плутовством рязанским. <…> Не знаю и не предвижу конца своему мучению; знаю только, что едва ли буду в состоянии долго выдержать» (29 июня 1858 года)

Рязань сыграла важную роль в творчестве писателя. В свой первый приезд Салтыков доделывает написанные им ранее произведения, вошедшие затем в циклы «Невинные рассказы» и «Сатиры в прозе»: «Развеселое житье», «Наш дружеский хлам», «Гегемониев», «Зубатов», «Госпожа Падейкова», «Соглашение» («Съезд»), «Скрежет зубовный». Не отстаёт от художественной прозы и публицистика — тогда же появляется статья «Еще скрежет зубовный», опубликованная только в 1915 году. Много рязанского материала входит в очерк «Литераторы-обыватели», написанный в конце 1860 года, уже в Твери. Именно в этом очерке впервые появляется город Глупов — обобщённый образ русского города, как некоторые считают, в любую эпоху при любом правительстве.

Сатирик с острым языком стал настоящей грозой провинциальных чиновников. За два года на нового вице-губернатора набралась толстая папка жалоб. Погрязшие в беззаконии представители власти и помещики возненавидели Салтыкова, и он в 1860 году вынужден был оставить службу и покинуть Рязань.

В Рязани с Салтыковым-Щедриным ассоциируется главным образом дом бирюзового цвета, выполненный в стиле классицизма на улице Ленина. Здание построено в 1804 году, и представляет собой пример довоенного (в Москве бы сказали «допожарного») классицизма. В начале XIX века дом принадлежал губернскому прокурору Н. Л. Друкорту, а в середине столетия превратился в доходный. Именно в этом доме квартировал писатель в 1858 и 1860 годах. Правда, хозяином дома он не являлся, поэтому называть это здание «домом Салтыкова-Щедрина» некорректно.

Из воспоминаний Ивана Павлова:
«По рассказам я знаю, что родился в доме дедушки по матери. Но странное дело — я как будто помню мой первый визит в тот дом, где прошло затем все мое детство до юношества включительно. Странность заключается в том, что этот визит сделал я на руках няни, то есть был, вероятно, годовалым или около того ребенком. А может быть, я и ошибаюсь, определяя так мой тогдашний возраст. Отец, живший ранее у тестя, купил себе старенький дом, и его перед нашим переездом в него ремонтировали. В нем чинили, между прочим, и пол. Может быть, из предосторожности меня и более старшего няня взяла на руки. Но что я был на руках, я помню очень живо, как и чинившийся пол. За то, что я начал себя помнить очень рано, говорит и другой факт. Когда мимо этого дома проносили на кладбище одного из моих дядей по матери, меня опять на руках вынесли проститься с ним, и это воспоминание у меня тоже остается очень живым».

Последний раз Павлов посетил отчий дом в августе 1935 года. На тот момент учёному было 86 лет. Через полгода он ушёл из жизни, но уже через десять лет, в 1946 году, в доме его детства открыли музей. До сих пор здесь сохраняется обстановка жилого дома XIX века. Два дома вместе с деревянными воротами, забором, палисадником и яблоневым садом во дворе абсолютно настоящий кусочек Рязани середины XIX столетия.

Интересны воспоминания Циолковского о детском периоде жизни в Рязани:
«Я, мысленно, высоко прыгал, взбирался как кошка на шесты, по верёвкам. Мечтал и о полном отсутствии тяжести. Любил лазить на заборы, крыши и деревья. Прыгал с забора, чтобы полетать. Любил бегать и играть, в мяч, лапту, городки, жмурки и проч[ее]. Запускал змея и отправлял на высоту по нитке коробочку с тараканом. На дворе у нас во время дождей и осенью была огромнейшая лужа. И вода, и лёд приводили меня в мечтательное настроение. Пробовал плавать в корыте и делать зимой из проволок коньки. Их я делал, но расшибался на льду так, что искры из глаз сыпались. Наконец, откуда-то достали испорченные настоящие коньки. Поправили их. Кататься выучился в один день. Даже съездил на них в тот же день за чем-то в аптеку».

После четырех лет обучения в вятской гимназии, трёх лет самообразования в Москве и ещё двух лет репетиторства в Вятке 20-летний Константин возвращается в Рязань. Причина переезда семьи из Вятки — отставка и болезнь отца, тяжело переживавшего смерть жены и троих из детей. Циолковские поселились в одноэтажном деревянном доме на улице Садовой.

Циолковский писал о своём втором периоде жизни в городе: «В Рязани я побывал в местах, где прежде жил. Всё показалось очень маленьким, загрязнённым, знакомые — приземистыми и сильно постаревшими. Сады, дворы и дома уже не казались такими интересными, как прежде: обычное разочарование от старых мест».

«Каждый день я гулял довольно далеко от дома и мечтал о своих работах и о дирижабле. Меня предупреждали, что тут много волков, указывали на следы и даже на перья растерзанных кур. Но мне как-то не приходила мысль об опасности, и я продолжал свои прогулки».

Через некоторое время после переезда обратно в Рязань Циолковский поссорился со своим отцом, был вынужден покинуть дом, снять комнату в доме некоего служащего Палкина. Поскольку в Рязани его никто не знал, спроса на его репетиторские услуги в этом городе не было.

Будущий биолог и селекционер Иван Владимирович Мичурин родился в отцовском поместье Вершина (при деревне Юмашевка Пронского уезда Рязанской губернии). Семнадцатилетний Мичурин окончил Пронское уездное училище в 1872 году и уже готовился к поступлению в Петербургский лицей, но отец будущего учёного внезапно заболел. Поговаривали, что он тронулся рассудком и состоял на излечении в Рязани. Семья увязла в долгах, поместье пришлось продать. Мичурин с тех пор жил в Рязани, его дядя помог юноше поступить в Рязанскую губернскую гимназию.

Иван не продержался в гимназии и полгода. В конце 1872 года его отчислили из-за одной нелепой истории.
А. Н. Бахарев в биографии «Замечательная жизнь и работа И. В. Мичурина»:
«В сильный мороз гимназист Мичурин, здороваясь на улице с директором, не снял шапки. Директор гимназии Оранский не простил ему этого». Так и закончился недолгий период жизни Мичурина в Рязани, после исключения он перебрался в город Козлов (ныне Мичуринск), где долгие годы работал железнодорожным служащим.

Александр Исаевич Солженицын, бывший политзаключенный, переезжает в Рязань в 1957 году к своей бывшей жене Наталье Решетовской. Восемь лет, в 1957—65 годах, они жили по адресу 1-й Касимовский переулок, дом 12, квартира 3. Сегодняшний адрес этого дома — улица Урицкого, дом 17. Девятиметровая комната в деревянном бараке казалась Солженицыну лучшим жильём, какое он когда-либо знал.

Наталья Решетовская про их комнату:
«В нашей комнате друг против друга — два письменных стола: мужа — большой, строгий, с множеством ящиков, мой — маленький, старинный, на тонких резных ножках. Стены были обшиты книжными полками. Возле кровати;— маленький круглый, тоже старинный столик. На него мы клали книги, которые читали перед сном».

На фотографии сверху рязанская школа №2. Именно здесь с июля 1957 года Солженицын работал учителем физики и астрономии.

Бывшая ученица Н. Торпова (Сазонова) вспоминала в 1989 году:
«<...> С приходом нового учителя у меня появился интерес к предмету. Все занимались физикой с удовольствием. Александр Исаевич ввел систему преподавания по типу вузовской. У нас были коллоквиумы, зачеты, интересные опыты. Мне кажется, он с таким же успехом мог бы преподавать литературу. Главное было в том, как он это делал. На урок астрономии учитель мог принести томик классической прозы, найти в тексте описания звезд и прочитать их глазами астронома. Оказывалось: даже классики, любившие смотреть на звезды, были не всегда точны. Рассказы о тайнах созвездий, иногда проходившие у стен кремля, были столь поэтичны, литературное дарование рассказчика столь очевидно, что слушателей подмывало спросить не только о звездах на небе. Но ореол таинственности витал над учителем, и дети не выходили за рамки урока...»

Один из учителей школы №2 О. Б. Суслович:
«Объяснения на его уроках были захватывающими, эмоциональными. Ребята слушали его с большим вниманием. Я часто был свидетелем его блестящих уроков».

Этот колледж стал прототипом учебного заведения, описанного в рассказе «О пользе дела». Сюжет заключается в том, что студенты всё лето вместо отдыха строили новое здание для своего электронного колледжа, а в конце лета приехала комиссия из Москвы и объявила, что это здание переходит к новому научно-исследовательскому институту.
В 2003 году в этом колледже открылся небольшой литературный музей, посвящённый Солженицыну.

Годы жизни в Рязани стали для Александра Исаевича очень плодотворным периодом творчества. Здесь он написал «Один день Ивана Денисовича», «Случай на станции Кочетовка», «В круге первом», «Раковый корпус», «Красное колесо», «Матренин двор», «Для пользы дела», «Архипелаг ГУЛАГ», «Крохотки».

В автобиографическом очерке «Бодался телёнок с дубом» Солженицын пишет: «Кончились ноябрьские праздники, посвободнели поезда — и я поехал в Москву. Еще не думал, что это — навсегда. Что жить мне в Рязани уже не судьба, исключеньем закрыли, забили мне крест-накрест Рязань.»

Знаменитому московскому зодчему эпохи классицизма, Матвею Фёдоровичу Казакову в Рязани периодически приписывали некоторые известные здания конца XVIII века — дворянское собрание, дом Рюмина, Мальшинскую богадельню и 1-ю губернскую гимназию. Долгое время вопрос оставался спорным, недавно исследователи нашли в архивах информацию, о том, что почти все эти здания строил рязанский губернский архитектор Никифор Петрович Милюнов. Тем не менее, Казаков всё-таки связан с Рязанью, причем самым непосредственным образом.

В 1812 году во время войны родственники Матвея Фёдоровича увезли его в Рязань, подальше от военных событий. Архитектору было уже 74 года, появились проблемы со здоровьем. И вот из Москвы пришла новость о пожаре. Город, который строил и украшал Казаков, в который вложил душу и столько сил, сгорел. Зодчий не пережил этой вести и скончался 7 ноября 1812 года.